Баснописец Крылов или борец Поддубный: кто мог съесть больше
- 05.10.2024 09:44
В чем могли бы посоперничать два таких разных человека как борец Иван Поддубный и писатель Иван Крылов? Только в любви к вкусной пище.
Начать надо с того, что аппетиты двух Иванов хоть и были невероятными, но все-таки естественными. Дело в том, что существует редкое заболевание — полифагия. Страдающие от этой болезни просто не имеют физиологической возможности утолить свой голод, они вечно рыщут в округе поисках чего-либо съестного, а о гастрономических качествах продукта зачастую и вовсе не думают. Предельно показательным в этом отношении является жизнь Тарара, сына простого французского фермера. Бедняга, стремясь хоть как-то насытиться, ел абсолютно все, что только могло подвернуться под руку. Известно, что он мог питаться бродячими животными, даже не разделывая туш. Ел целыми корзинами яблоки, а однажды проглотил целого угря. Вместе с тем Тарар отличался крайней худобой – веса в нем было не больше 45 килограммов (и это при среднем-то росте), зато у него был очень растянутый желудок: он мог несколько раз обернуться в свисающую с его живота кожу.
Поддубный и Крылов не были больны, их пристрастия в еде не были следствием психического отклонения, просто борцу надо было поддерживать невероятных размеров мышечную массу, а поэт был ярко выраженным гедонистом, а оттого любил обильно поесть.
Справедливости ради надо отметить, что если Крылов стремился большей частью к вкусной еде, то Поддубный – к полезной. Последний тяготел к по-крестьянски простой пище: щи, хлеб, овощи. Очень любил вареные куриные яйца, мог съесть более десятка за один раз. Также часто он брал целую буханку хлеба, разрезал ее вдоль, а потом намазывал полукилограммовым куском сливочного масла. Такой исполинских размеров бутерброд борец считал легкой закуской, а молока выпивал по 3 литра за раз.
Известна его страсть к редьке. Доходило до того, что будучи на гастролях в Америке, он упрашивал родственников высылать ему эти овощи почтой, так как у заокеанских гурманов редька не в большом почете и в продаже ее почти невозможно найти.
Интересно то, что при весе в 120 килограммов, он абсолютно не ел мяса, а весь необходимый ему белок черпал из огромного количества молока и десятков яиц.
Обильная еда служила для спортсмена источником неиссякаемой энергии, но именно привычка много есть косвенно послужила для него причиной смерти. В послевоенные годы в Ейске были введены продуктовые карточки, их скромные объемы не могли удовлетворить запросов богатырского организма, он постепенно начал чахнуть и тихо умер в августе 1948 года в возрасте 77 лет. Примечательно при этом, что еще в 70 лет он обладал отменным здоровьем и соревновался на борцовском ковре.
А вот Ивана Крылова куда меньше волновала польза той пищи, которую он употреблял. Ему куда важней был вкус. «Сытный, хотя простой обед, и преимущественно русский, как, например: добрые щи, кулебяка, жирные пирожки, гусь с груздями, сиг с яйцами и поросёнок под хреном, составляли его роскошь. Устрицы иногда соблазняли его желудок, и он уничтожал их не менее восьмидесяти, но никак не более ста, запивая английским портером (темным пивом)» — такие воспоминания об аппетите Крылова оставил его современник, почетный член Императорской Академии наук Лобанов.
Рассказывают, что он был частым гостем при дворе вдовствующей императрицы: ему всегда уделяли особое внимание и подносили каждое блюдо. Однако, Крылов считал что еда при царском дворе не то что невкусная, просто ее банально мало. Поэтому после посещения царицы он обязательно ехал к кому-либо в гости, чтобы благополучно закончить трапезу.
Однако, если Иван Поддубный вел активный образ жизни и не давал себе зарастать жиром, то его тезка Иван Крылов отличался крайней тучностью. Иной раз казалось, что прожорливость и полнота поэта интересовали современников едва ли не больше, чем его художественные произведения. После смерти баснописца злые языки шептались, что он отправился к праотцам, съев с дюжину рябчиков, но на самом деле это не так – причиной смерти писателя стала банальная пневмония.
Что же до соревнования, в котором двум мужчинам пришлось бы состязаться в аппетите, то ему даже потенциально не суждено было состояться: Иван Поддубный родился спустя двадцать с лишним лет со дня смерти Крылова. Тем более, что им бы пришлось очень непросто в вопросе выбора еды для соревнования. Впрочем, если бы такое состязание и состоялось, из-за него бы опустела не одна полка в продуктовом магазине.
