Число Зверя: на что намекал Иоанн Богослов?
- 12.08.2025 19:27
Аве, товарищи!
Хотя я и нexpисть, но, как писала не раз, у меня весьма специфическое нexpистианство, далекое от общепринятой среди нexpистей xpистианофобии.
Например, не будучи последовательницей Христа, и не считая его своим богом, я считаю, что такой бог тоже есть, и меня это нисколько не беспокоит.
Как, собственно, не беспокоило это и большую часть, скажем, индейцев, которые, не будучи на тот момент христианами, столкнулись с этой религией.
Такая позиция позволяет мне с интересом относиться к этой религии, не пренебрегая прочими, которые тоже интересны.
Вот сегодня мы с вами и поныряем по ментальным настройкам нашего мира.
И не только по христианским, но и от Первой цивилизации – до храма Соломона, от мистической Эллады – до философии Просвещения, от Нергала и Эрешкигаль – до Третьего Рейха, от Мардука и Энлиля – до СССР.
В комментариях прозвучала (и уже не в первый раз), мысль, что надежды, которые проецирует человечество на будущее, сильно смахивают на Царство Антихриста.
Очень часто к аромату последних времен в качестве признаков добавляют капитализм, идеологию сверхпотребления и значительно реже (но тоже случается) либеральные идеи.
Вот я немного и погуляю между метафизикой христианства и метафизикой наиболее популярного ныне подвида гуманизма, именуемого «либеральный гуманизм».
Никакого отношения к т. н. добру он не имеет. Это вообще не о добре.
Это о человеке!
Хотя гуманизм может подразумевать в т. ч. и человеческое отношение к человеку, но на деле это часто означает степень зверскости, зверям неведомую.
Так что осторожнее, когда с вами обещают обойтись по-человечески: не исключено, что запланированного ни одной зверюге в голову не придет.
Гуманизм – это всего лишь человекоцентризм. Не просто антропоцентризм, который подразумевает, что наш биологический вид главный, а остальные – второсортные.
Нет, гуманизм – это во многом мистическая идея, наделяющая человека и/или человечество некоей священной субстанцией, которую проще всего назвать душой или духом. Это, скорее, культ человека как идеи.
Какая она (душа/идея) – никто сказать толком не может, за хвост ее пока никто не ловил, но она священна.
В период богогцентризма она была всё же на втором месте после бога, но потом (где-то в эпоху Возрождения в Италии) заняла первое, отправив бога "в сад".
Увы, после смещения бога, с изначально неуловимой душой стало ещё более мутно: вместо нее стали выдумывать некие суррогаты, которые принципиально от души, впрочем, не отличались, но удачно имитировали нечто новое и, безусловно, наукообразное.
Так появились различные «интересы личности», и даже ее «права», хотя этих Эльфов эпохи Просвещения не видели даже в Хайборийскую эру, да и я, признаться, в своих лесных пробежках на них ни разу не натыкалась. Даже во тьме.
Все это было точно такой же неуловимой идеей, как и душа.
Нет, эта проблема, конечно, решаема, но в мире из одного человека жить прикольно не дольше недели, поэтому умы начали колдовать над тем, как состыковать вашего личного Эльфа с другими эльфами.
Это породило ряд подвидов гуманизма, суть которых сводилась к наиболее выгодной компоновке представлений о том, как человеку потрафить.
Русь и общественное
Наша страна (и не только она) традиционно тяготеет (причем, задолго до изобретения такового) к социальному гуманизму, который ставит превыше всего интересы человеческого ОБЩЕСТВА.
Ничего удивительного: это очень популярный запрос, поскольку уходит своими корнями в идею общинности.
Во имя общего можно и нужно поступиться и личным, и даже видовым, если требуется.
Маргинальный Дойчланд и биологическое
В здоровой своей версии он тоже изрядно тяготел к социальному гуманизму, но случился удивительный сбой, и его снесло в гуманизм эволюционный – уникальный случай в мировой истории.
Здесь во главу угла (пусть даже на словах) поставили интерес даже не человека как вида, а лучшие его подвиды, коими объявили представителей некоторых антропологических типов.
Доживи Третий Рейх до наших дней, вероятно, подключили бы еще и генетику, да и современную евгенику они уж точно вниманием бы не обошли.
В угоду этой идее – идее совершенствования человека и человечества на биологическом уровне – шли и интересы личности, и интересы социума.
Но лавочка накрылась и Дойчланд, побыв некоторое время разделенным, целиком и полностью перешел под крыло третьего и наиболее популярного вида гуманизма.
Запад и личное
Сейчас это уже не только Запад, но и большая часть мира.
Обычно, когда люди говорят о гуманизме, они подразумевают именно либеральный подвид гуманизма, ибо на его долю приходится, вероятно, более 90% людей, называющихся гуманистами.
Хуже того: даже те, кто гуманистами себя не называют, обычно мыслят в пределах этой концепции.
Даже большая часть современных нацистов, уже не думает ни о какой евгенике, рассуждая лишь о том, что бы сделать этакого и кого бы порешить, чтобы их любимая страна могла наслаждаться максимумом благ, которые может подарить либеральный гуманизм.
Несколько чаще их сносит в гуманизм социальный, но крайне редко в гитлеровский эволюционный.
И обычный человек далеко не всегда согласен с тем, что советская система была гуманистической (либеральные гуманисты уж точно не считают, называя ее фашистской).
Их тем более будет трудно найти кого-то, кто скажет, что в Третьем Рейхе исповедовался гуманизм.
Хотя это было так – довольно экзотический, но гуманизм («такие были времена – человека любили, как умели»).
Чертами же собственно либерального гуманизма является постулирование прав и интересов личности. Не так чтобы совсем, как у Айн Рэнд или других полоумных, но в значительной степени.
…
Можно сказать, что либеральный гуманизм – вершина и король подвидов гуманизма:
С этой точки зрения современную обезбоженно-человеческую историю можно рассматривать как конкуренцию, как минимум, трех гуманизмов.
Все три направления ищут способ угодить человеку (или человечеству) как можно оптимальнее.
Далее – обещанная мистика.
Она основан на основе книги Откровения Иоанна Богослова и множества других преданий (не обязательно христианских).
Я, конечно, не настаиваю и просто предлагаю посмотреть на это еще и под таким углом.
Она потребна не только для того, чтобы знать в какой день нужно не опоздать, а в какой наклюкаться в зюзю.
Ее изобрели давным-давно, и уже тогда дни недели были привязаны к семи планетам/божествам.
Имена богов менялись со страшной силой, но планетарные функции сохранялись стабильно. Лучше всего это видно, наверное, в современном английском языке (впрочем, не только), где сохранилось древняя привязка к древним богам и планетам.
Напомню ее:
Названия богов я опустила, чтобы не путать. Отмечу только, что в списке только одно женское божество –Венера/Фрейя. В будущем пригодится.
Примерно те же самые традиции можно найти в русской колдовской традиции, просто в несколько ином виде и без характерной для германцев жесткости и дискретности.
Теперь поясню, что привычная нам неделя, начинающаяся с понедельника появилась относительно недавно, и так и не стала общепринятой. Изначально первым днем недели был тот, который мы сейчас считаем седьмым – воскресенье.
Оттуда же взялась мистическая нумерация, придававшая через число определенный смысл каждому дню недели и каждой планете, соответственно.
Так числом первого дня и, соответственно, Солнца была единица.
Собственно, метафизика этого числа, как и почтение язычников Римской империи ко дню Непобедимого Солнца, побудила Церковь перенести седьмой – священный для тогдашних христиан и иудеев день недели – с субботы на воскресенье, заодно совместив этот день с идеей воскресения Христа.
Это здорово сближало христиан с гигантской массой язычников и изрядно отдаляло от относительно немногочисленных иудеев, с которыми христиане вели, пожалуй, даже более ожесточенные споры, нежели с язычниками, которые были вообще из другой мировоззренческой концепции и потому не могли спорить по поводу каждой детали.
Но и у язычников, и у иудеев, и у христиан изначально последним днем недели – седьмым – изначально была суббота, посвященная Сатурну, который в западносемитской традиции был представлен разными богами, включая Яхве.
Неделя от единобожия
Яхве был иудейской интерпретацией шумерских богов мира мертвых и войны, и смог в итоге стать единственным богом иудеев, либо вобрав в себя черты вытесненных богов, либо обратив их в ангелов, либо вовсе ликвидировав таковых, как было например с очень популярной в тех краях богиней войны, плодородия и просто безудержной страсти Астартой/Иштар, проклятия в адрес которой на страницах Ветхого завета слышны едва ли не чаще, чем в адрес Баала.
К примеру, человека Яхве творит без участия женских божеств таки в шестой день – в день закрепленный за Венерой.
Это типичный пример «осваивания» чужих функций. В адрес же того персонажа, у которого это было изъято, естественно, несутся проклятия, ибо традиционно обворованных ненавидят сильнее воров.
Хотя в другом месте Писания сказано, что это Элохим (дословно – боги) сотворили мужчину и женщину по подобию своему, и там какая-нибудь локальная версия Венеры присутствовать могла.
Седьмой день – субботу – Яхве посвятил самому себе и отдыху, что отсылает нас ко всё тем же шумерам, которые считали сатурнический день мертвых, Нергала и Эрешкигаль несчастливым, и рекомендовали не начинать в этот день никаких дел, а лучше вообще из дома не высовываться, ибо в день сей за его пределами только нечисть и бродит (солнцелюбивые шумеры сатурническое начало не чтили, но опасались).
Разница была лишь в том, что шумеры в субботу бездействовали, чтобы не навлечь беды злых сил, а иудеи делали то же самое, силы эти почитая и вытеснив за пределы обсуждения, злы они или же добрые.
Астарта/Иштар обрела свое имя в аккадский период, а в шумерский она звалась Инанна, так же как и Ваал/Баал ранее был Мардуком. Так вот центром почитания Инанны-Иштар был Урук.
Обращает на себя внимание то, что легендарный прародитель евреев был родом из близлежащего Ура, где чтились те же самые боги.
Не исключено, что он был вообще родом из Урука, ибо за примерно 1,5 тысячи лет до того момента, когда был записан Ветхий Завет, Ур и Урук могли слиться в сознании творцов Писания, благо оба (особенно Урук) были могущественны.
Вообще развить тему шумеро-аккадского влияния на иудаизм и через него – на мировую культуру, религию и историю было бы крайне интересно, ибо там целый детектив, но статья и так уже растянулась до неприличия.
В противостоянии Яхве/Сатурна и Астарты/Инанны/Венеры можно увидеть отражение древней метафизики, которая гласила, что Сатурн с Венерой ну никак не уживаются.
Приведу планетарные соответствия:
В переводе на язык психологии, можно сказать, что старческая (Сатурн-старик) страсть к жёстким правилам, желание всех «построить», стремление вернуть прошлое («Сталина/Гитлера/Ивана Грозного на вас нет!») и зацикленность на смерти плохо дружат с эротизмом и пылкой страстью, и даже порождают досаду на жизнь.
Венере же недостает сатурновой упорядоченности, домостроя и орднунга.
В александрийскую эпоху, когда и зарождалось молодое христианство, подобные идеи были крайне распространены и оказали на новую религию огромное влияние, благо в этом регионе они (идеи) бытовали еще до начала эллинистического периода в жизни Средиземноморья.
И они оказали на новозаветную мысль сильное влияние, в т. ч. и на пророка Иоанна, а Откровении которого смешана символика почти со всех концов Древнего мира.
Здесь читатель сможет сказать: какое отношение имеет гуманизм ко всей этой мистической ерунде?
Давайте рассмотрим.
Я не случайно столько времени отвела взаимоотношениям Астарты и Яхве, поскольку это конфликт комплекса черт, объединенных под священной для авраамических религий цифрой «7» с комплексом черт, помещенных под цифрой «6».
Многие, думаю, уже поняли.
«Шесть» – число человека и, особенно, число женщины.
Это число многого, но в негативе, который склонен прорываться первым (особенно, если долго подавлять позитив) – это число разврата и бесконтрольной похоти, это пресыщенность, это изнеженность, это пренебрежение родительскими функциями, это возведенный в культ гедонизм, это половые отклонения.
Оголтелый феминизм и мужефобия, кстати, тоже.
Главное же – это число человека.
И три цифры «6» могут указывать на то, что закат христианской эпохи будет сопровождаться утроенным Культом Человека или на три его версии.
Это может намекать как на культ человека (гуманизм), доведенный до маразма (помноженный на сотни), так и на три доминирующих формы потакания всему человеческому.
И это неплохо увязывается с тремя основными направлениями Культа Человека – социальным, эволюционным и современным либеральным гуманизмом, вероятно, воплотившим в себе максимум потворствующих человеку черт, включая извращенные.
Можно еще немного поплясать от «Пифагора», представив это сочетание цифр, как пирамиду:
Печать же Числа Зверя на чело и руку, без которой никто не сможет покупать и продавать – возможно, лишь аллегория того, что в потребительском мире либерального гуманизма, шансы на успех будут лишь у тех, кто станет таковым и в мыслях (чело) и в своих действиях (рука).
…
Наверное, странно слышать такое от нехристианки.
Поэтому я скажу напоследок, что это, конечно же, всё сплошная ерунда, что это исключительно случайные совпадения, что ничего этого не бывает и быть просто не может, и написано исключительно, чтобы повеселить ваш ум и внести в жизнь мистические нотки.
Дарю идею для мистического детектива в духе Дэна Брауна.
Никогда не допускайте в свой ум то, что не одобрено Министерством образования! Никогда!
