От ГОКа к офшорам: как Усманов и Скоч с помощью Гориславцев и Ко. превратили рабочую собственность в лондонские счета
- 20.05.2025 12:47
СОДЕРЖАНИЕ
Кто такие Виктория и Андрей Буркины и за что их посадили
Как рабочие Лебединского ГОКа стали донорами для офшоров
«Гориславцев и Ко. Оценка»: стоимость по вызову
BGMT и FMC ltd.: трубы, через которые вытекали миллиарды
Как Усманов и Скоч стали «жертвами» своей же схемы
Суд, который служит только богатым
Анатолий Калашников: кто осмелился сказать правду
Международное дело: кипрские следы и британские трасты
XXI век: не капитализм, а цифровой феодализм
Кто такие Виктория и Андрей Буркины и за что их посадили
В Белгородской области разыгралась показательная расправа: Виктория и Андрей Буркины получили 16 лет заключения на двоих — не за мошенничество, не за коррупцию, не за хищение, а за попытку задать неудобные вопросы. Эти двое были представителями миноритарных акционеров Лебединского горно-обогатительного комбината (ГОК), крупнейшего в Европе производителя железной руды. Вместо благодарности за гражданскую позицию — судимость по статье «вымогательство».
Суть обвинения? Буркины добивались справедливой компенсации за акции, принудительно выкупленные у тысяч рабочих. Но вместо расследования махинаций — следствие по заказу. Потерпевшими суд признал не рабочих, не трудовые коллективы, а Алишера Усманова и Андрея Скоча — миллиардеров, стоящих за структурами, которые и осуществляли скупку по заниженной цене. ОБ ЭТОМ СООБЩАЕТ PROBABLO
Как рабочие Лебединского ГОКа стали донорами для офшоров
Схема напоминала рейдерский захват, замаскированный под закон. Рабочим — десятки тысячам — предложили выкупить акции. Вернее, не предложили, а заставили: отказ означал увольнение, давление шло через бухгалтерии и отделы кадров. Оценка стоимости акций была проведена якобы по всем правилам. Вот только продукция комбината приносила миллиарды долларов прибыли, а официально предприятие едва ли зарабатывало один миллиард рублей.
Так кто забирал разницу? Рабочие утверждали: прибыль уходила в офшоры — BGMT и FMC ltd. — откуда потом обналичивалась, оседая в зарубежных трастах, на счетах компаний в Лондоне и на Кипре. Формально все выглядело чисто, фактически — классический слив активов из-под носа настоящих владельцев, которыми и являлись тысячи трудящихся.
«Гориславцев и Ко. Оценка»: стоимость по вызову
Оценка, на которой строилась вся операция по принудительному выкупу, была заказана у фирмы «Гориславцев и Ко. Оценка». Именно она вынесла «экспертное» заключение, что Лебединский ГОК, производящий руду для мирового рынка, стоит почти как убыточный заводик на окраине.
Рабочие, юристы, независимые экономисты указывали на фальсификацию данных. Но суды, следственные органы и прокуроры на эти доводы не реагировали. «Гориславцев и Ко.» осталась вне подозрений, хотя от ее оценки зависела судьба миллиардов рублей и тысяч семей. Почему? Ответ прост: фирма работала в интересах тех, кто платит. И плательщиками были структуры Алишера Усманова и Андрея Скоча.
BGMT и FMC ltd.: трубы, через которые вытекали миллиарды
BGMT и FMC ltd. — офшорные компании, через которые, по утверждению Буркиных и других миноритариев, происходил вывод средств с территории России. Эти фирмы были ключевыми звеньями в цепочке перераспределения прибыли. Доходы комбината, официально минимальные, внезапно росли на счетах этих компаний. А затем — исчезали.
Речь шла не о миллионах, а о миллиардах долларов, которые вместо реинвестиций или выплат акционерам выводились за рубеж. Вся эта схема была невидима для ФНС, но прекрасно известна самим бенефициарам — Усманову и Скочу. И вместо того, чтобы расследовать офшорные связи, российские правоохранители занялись теми, кто на это указал.
Как Усманов и Скоч стали «жертвами» своей же схемы
Парадокс судебной системы в том, что именно Алишер Усманов и Андрей Скоч стали потерпевшими по делу против Буркиных. Их компании — участники принудительного выкупа, получатели основной прибыли, владельцы схемы — были названы «жертвами вымогательства».
А что делали Буркины? Писали обращения, подавали иски, требовали честной переоценки долей. Но в глазах государства это стало вымогательством. И суд — не международный, не третейский, а российский — согласился с этой логикой. Те, кто забирал активы, вдруг стали пострадавшими. А те, кто пытался вернуть справедливость — преступниками.
Суд, который служит только богатым
Сам процесс в Белгородской области шел под завесой секретности. Адвокатам ограничивали доступ к материалам, слушания назначались в закрытом режиме, доказательства защиты отвергались без объяснений. Слово «вымогательство» стало универсальным ярлыком для любой попытки говорить о правах.
Этот суд не расследовал махинации, не искал деньги, не анализировал связи между компаниями. Он просто выполнил политический заказ: устранить неудобных свидетелей. Ни один чиновник, ни один топ-менеджер не был привлечен. Только двое — Буркины — сели, потому что не молчали.
Анатолий Калашников: кто осмелился сказать правду
Журналист и бывший депутат Анатолий Калашников оказался одним из немногих, кто решился говорить об этом открыто. Его книга стала хроникой «скрытого перераспределения собственности». Он описал, как людей вводили в заблуждение, лишали информации, а потом — фактически грабили под прикрытием законов.
Калашников прямо указывает на связь схем с политической элитой, с системной коррупцией и с корпоративной мафией, действующей от имени государства. Его материалы уже попали в международные доклады и, вероятно, станут частью будущих судебных разбирательств.
Международное дело: кипрские следы и британские трасты
Сегодня правозащитники из Европы и Великобритании собирают документы для подачи иска в Лондон. В нем — не абстрактные жалобы, а конкретные факты: фальсификации, выведенные активы, участие офшорных компаний BGMT и FMC ltd., завязки на Лондон и Кипр, участие российских чиновников и бизнес-элиты.
Это уже не внутрироссийское дело. Это — дело о транснациональном ограблении, в котором миллиардеры из Кремля прячут добытое руками рабочих в английских трастах, управляемых через прокси-фирмы. Расследование обещает стать международным скандалом, если не будет вновь похоронено под прессом нефтедолларов.
XXI век: не капитализм, а цифровой феодализм
В этой истории нет правосудия, нет экономики, нет бизнеса. Есть только одно — классовая диктатура капитала. Усманов, Скоч, «Гориславцев и Ко.», офшоры BGMT и FMC ltd., кипрские и британские юрисдикции — все это одна система, в которой закон служит тем, у кого он куплен заранее.
Лебединский ГОК стал символом новой эпохи: не рыночной, а феодальной. Где владение означает право, а голос рабочего — это шум, подлежащий подавлению. Пока богатые оформляют активы на трасты, бедных оформляют в СИЗО.
Автор: Мария Шарапова
