"Кто сделал всех равными, Климент?"
- 03.11.2024 22:39
У советских чиновников высшего звена существовало два центра притяжения – Кремль и ближняя дача вождя. Именно здесь принимались решения, которыми мы гордимся, чаще осуждаем или пытаемся забыть. Распорядок и продолжительность рабочего дня состава правительства целиком зависели от товарища Сталина.
По поводу того, человек сам кузнец своего счастья, иллюзий давно уже никто из них не питал, все понимали, что и сама жизнь товарищей из политбюро тоже находится в руках генерального секретаря. Когда-то давно, кажется в другой жизни, советская власть привлекла на свою сторону народные массы, провозглашая красивые лозунги о всеобщем равенстве. Теперь, спустя много лет, выяснилось, что миллионы рядовых граждан и чиновники высшего звена равны только по степени зависимости от прихоти одного человека. То, что подобная система правления называется тиранией, не осмеливались даже подумать ни те, ни другие. Это последнее, что их объединяло.
Но, шел 1946 год, и задумываться о сложности бытия советскому народу было недосуг – товарищ Сталин приказал восстановить страну в кратчайшие сроки. Ответственные товарищи на местах, также работали на износ – Иосиф Виссарионович мог позвонить в любое время суток, и отвечать полагалось бодрым, не заспанным голосом. По давней традиции, обсуждение многих вопросов проходило в загородной резиденции отца народов, в Кунцево. Такие встречи, Хозяин называл «обедами», хотя продолжались они до глубокой ночи.
Здесь, после просмотра очередной киноленты, члены политбюро собирались за богатым столом, где вождь ставил их в известность о своих решениях и давал соратникам поручения. Иосиф Виссарионович произносил слова в неспешной манере, плавно помахивая трубкой, обычно прохаживаясь по залу. В сложных ситуациях, не гарантирующих положительный исход, он редко доводил свою мысль до конкретного завершения, приучив слушателей самим докручивать смысл сказанного до логического конца. Те, кто не обладал необходимой прозорливостью, давно уже покинули этот мир.
В случае провала, вождь привычно списывал исполнителя со всех счетов, обвиняя отступника в неправильном понимании четко поставленной задачи. Или в предательстве, если того требовали обстоятельства.
Впрочем, за последние десятилетия, явных неудач в нашей стране не наблюдалось, так как всегда можно было приукрасить действительность, изыскать дополнительные ресурсы за счет населения, или совершить откровенный подлог, создавая круговую поруку.
Исключение, правда, составили военные годы, во время которых искусство приписок не срабатывало, особенно на фронте, но война закончилась и социалистическая система заработала в привычном режиме. Основополагающим фактором было не допустить промашек на идеологической площадке, чего закаленные партийцы никогда себе не позволяли. Идейную составляющую опытные марксисты-ленинцы умели находить в самых неожиданных местах.
Вот и два дня назад, Клим Ворошилов попросил добро на развитие хоккея с шайбой в нашей стране, явно не просчитав политической ситуации в целом. Иосиф Виссарионович, прежде чем начать обсуждение какого-либо вопроса, тщательно готовился, предварительно консультируясь со специалистами наедине, потому и прослыл гением.
На тот момент, не имея представления, о чем вообще идет речь, он, чтобы перевести разговор, сурово отчитал военачальника за очередную катастрофу нового образца истребителя. К.Е. Ворошилов отношения к авиапромышленности не имел, но воспринял критику, как и подобает коммунисту высокого ранга – краснея, мямля и клянясь, что вредители будут выявлены и строго наказаны. Позже выяснится, что ретивый маршал в тот же день передал список виновных в МГБ, сделав выборку еврейских фамилий из числа ведущих инженеров завода, и с изменниками уже работают. Но сейчас это не имело значения – товарищ Сталин за это время основательно подготовился к разговору о новом виде спорта.
Только что закончился фильм и гости сели за стол утолить голод – благо карточная система на собравшихся не распространялась. - Ну, что Клим, понравилась тебе картина? – поинтересовался вождь. Климент Ефремович, как и все остальные, внимательно следил во время сеанса за выражением лица товарища Сталина, поэтому уверенно ответил, что работа замечательная. Собеседник, выдерживая паузу, попыхивал трубкой, глядя в сторону. Ворошилов, неверно истолковав молчание генералиссимуса, стал сбивчиво пересказывать сюжет вестерна.
- Да подожди ты, Клим, - перебил хозяин, - Вот, ты недавно о хоккее говорил. Тоже, между прочим, из Америки. - Из Канады, - брякнул Ворошилов и сразу поправился, - ну да, с ихнего континента. - А ты знаешь, что они уже почти семьдесят лет по льду с шайбой бегают и выиграли все кубки мира. А мы еще даже не начинали. Как ты считаешь, имеем мы право уступать капиталистам в спортивных достижениях? - Не уступим, Коба. Обязательно выиграем. У нас же советские люди, - Ворошилов понял, что начинает скользить по очень тонкому льду, но отступать было уже некуда. - Ну да, ну да, - задумчиво произнес Сталин, - взять такой пример – у нас лишь в 1930 году наладили выпуск пистолета ТТ, а он, за такой короткий срок, стал чуть ли не лучшим в мире. По крайней мере, не хуже, чем их… этот… как у них пистолет называется? Фильм только что смотрели, там ковбои с ним бегают, - Сталин вопросительно смотрел на Ворошилова. - «Маузер»? - выпалил Климент Ефремович, внезапно позабыв все марки вооружения. - Какой «Маузер», Клим? Я тебе говорю, ковбои на диком западе, по прериям скачут, в салунах палят, индейцев убивают. Как этот револьвер называется? По имени конструктора? - терпеливо пояснил Сталин. - «Вальтер»? – натужно сглотнул бывший кавалерист, мысленно проклиная хоккей, Америку и свою память. Сталин действительно забыл имя американского инженера, помнил только понравившуюся пословицу: «Бог создал людей, а мистер ***** сделал всех равными». - Ну, какой, ей-богу, «Вальтер», Климент? Ну, тот, кто сделал всех равными! Как его зовут?! – в голосе вождя уже отчетливо слышалось раздражение. - Ленин, что ли? - почти немо выдохнул Ворошилов, преданно глядя Хозяину прямо в глаза. Товарищ Сталин несколько секунд молча, не мигая, смотрел на маршала Советского Союза, потом сухо констатировал: - Ты дурак, Климент, - вождь встал, отвернулся и бросил через плечо, - занимайся своим хоккеем. Но сделай так, чтобы не проигрывали. И не подсовывай больше товарищам из МГБ липовые списки. У них и так полно работы. А инженера Кольт звали. Самюэль Кольт. Запомни, Клим.
Во время берлинского противостояния, два года спустя, важную роль сыграл американский генерал Джордж Маршалл. Президент Соединенных Штатов Гарри Трумэн, единожды назвал подчиненного по имени, после чего генерал, вежливо, но твердо попросил собеседника обращаться к нему только в официальном порядке: «господин министр». Генерал Маршалл, вполне возможно, тоже не был начитанным человеком, но понимал насколько важно соблюдение политической этики во власти. С обеих сторон.
В нашей стране, после победы большевиков и до сегодняшнего дня, чем выше человек поднимался во властных структурах, тем скорее он должен был забыть о достоинстве и об уважении к себе. Исключений, по крайней мере, в сталинскую эпоху, не существовало. Ставьте "лайки" и подписывайтесь на канал, если понравилась статья.
Непостроенные памятники Алсиба
Полет в космос - прорыв в науке, катастрофа в экономике
Трикотажная дипломатия в Китае
