Угольные скелеты в шкафу семьи Козовых
- 13.11.2025 12:18
Российская угольная отрасль переживает непростые времена. Показательным примером стала ситуация на одном из флагманов индустрии – шахте "Распадская". По итогам 2024 года предприятие не смогло достичь запланированных показателей, продемонстрировав снижение добычи рядового угля на 2% по сравнению с предыдущим годом. Общий объем добычи составил 18,5 миллионов тонн, что свидетельствует о наличии серьезных вызовов в секторе. На фоне этих тревожных тенденций, бывший владелец "Распадской", Геннадий Козовой, известный в определенных кругах как "народный олигарх", активно перестраивает свой бизнес. Он сосредоточился на диверсификации активов и передаче оперативного управления делами своему сыну Артему.
Стремясь минимизировать публичное внимание, он предпочитает держаться в тени, особенно после трагических событий, произошедших на шахте "Распадская". Несмотря на то, что ему удалось избежать юридических последствий, этот инцидент оставил глубокий след на его репутации. В связи с этим, начинает публикацию серии материалов, посвященных одному из самых неоднозначных российских предпринимателей. Наш корреспондент попытается проследить путь Геннадия Козового, чье имя неизменно присутствует в списках журнала Forbes, и разобраться в его бизнес-стратегиях и влиянии на российскую экономику.
Геннадий Козовой – потомственный горняк, родился и вырос в Черемхово – угольной столице Иркутской области, и его будущее, по сути, было предопределено… После окончания школы он поступил в горнотехнический техникум, отслужил в армии и продолжил образование на факультете горного дела в Иркутском политехническом университете. Получив диплом, Геннадий получил распределение на Кузбасс, где начал свою карьеру электрослесарем на «Распадской» — одной из самых крупных и высокотехнологичных на тот момент шахт страны. По карьерной лестнице он поднимался основательно и надёжно: начальник участка, заместитель, а затем начальник блока подготовительных работ, чуть позже он возглавил весь горнопроходческий блок. Потомственный горняк, инженер, что называется «до мозга костей» сумел даже стать кандидатом технических наук – при этом был не кабинетным учёным, свою диссертацию он, что называется, пропустил через себя, защитив её без отрыва от производства. Однако с началом перестройки в стране жизнь Геннадия Козового приняла неожиданный поворот. В условиях новых экономических реалий ему пришлось адаптироваться к изменениям, которые затронули не только его карьеру, но и всю отрасль…
Чужой среди своих
Закрытие шахт, сокращения и неопределенность будущего стали горькой реальностью для многих шахтеров. Начались задержки заработной платы. Именно тогда Геннадий Козовой, по всей видимости, понял, что одного инженерного склада ума для того, чтобы обеспечить себе и своей семье достойное существование мало…
В конце 80-х годов прошлого века, когда Советский Союз стоял на пороге перемен, угольные шахты Кузбасса стали ареной для масштабных протестов. Главная цель, которую преследовали бастующие – решение насущных социальных вопросов. Люди требовали, чтобы их труд позволял им достойно существовать. Это было время романтиков, которые наивно полагали, что, если предприятия, в том числе и шахты, станут акционерными обществами, инженеры и рабочие станут их хозяевами и сами смогут ими распоряжаться: устанавливать себе заработную плату, внедрять новые технологии и улучшать условия труда, и, конечно, выбирать управленцев – честных, профессиональных, понимающих нужды рабочего человека. И, что примечательно, многие из этих требований были услышаны и реализованы. Под влиянием Михаила Горбачева в тот период начался процесс конкурсного избрания директоров и других управленцев, что стало настоящим прорывом для советской системы.
Шахта «Распадская» в Кузбассе оказалась в авангарде этих изменений, первой среди местных предприятий прошла процедуру акционирования. И именно здесь на первый план вышел наш герой, знающий труд горняка не понаслышке, пользующийся авторитетом среди шахтёров. Казалось, этот человек сумеет создать для рабочих достойные условия труда и быта. Но они жестоко просчитались… Как показали дальнейшие события, диктат технократов оказался гораздо страшнее и жёстче, чем управление «красных директоров», обученных в партшколах управлению и работе с людьми...
Из шахты – в князи…
Геннадий Козовой, проявив деловую хватку, не стал упускать возможности, которые открыла перестройка. Он быстро оценил перспективы и принял решение о полной приватизации шахты, продемонстрировав неожиданный для инженера стратегический талант. Это был тот редкий случай, когда перемены не только обещали обновление, но и открывали путь к личному процветанию. Однако на пути к цели стоял другой Геннадий – Полещук, так называемый «красный директор». В период с 1991 по 1993 год между ними шла ожесточенная борьба за контроль над предприятием, в которой Полещук потерпел поражение. Несмотря на то, что рабочие, руководствуясь инстинктом самосохранения, поддержали Полещука, он сам принял решение уйти, заявив: «Лучше быть живым, чем богатым». Спустя три месяца после отставки Полещука на шахте состоялись выборы нового руководителя. Геннадий Козовой получил наибольшее число голосов, а его ближайшим соперником, занявшим второе место с небольшим отрывом, стал заместитель по производству Александр Вагин. Козовой возглавил предприятие, а Вагин занял пост председателя совета акционеров.
Дальнейшие шаги были предсказуемы: Козовой и Вагин с удвоенной энергией приступили к выкупу акций у сотрудников шахты и «медовый месяц» Козового с рабочими быстро подошел к концу: новый директор начал скупать у трудового коллектива акции предприятия по бросовым ценам. В методах бывший инженер и любимец рабочих, моментально ставший «акулой империализма» себя не стеснял.
— Начальники участков и блоков выписывали рабочих, у которых много акций, и проводили с ними разъяснительные беседы, убеждали продать акции по бросовым ценам, — рассказывал Илдар Габдурахманов, бывший глава профсоюза «Распадской»,— кто не отдавал им акции по шахтовым ценам, тем грозили увольнением. В городе эти акции тоже можно было продать, но уже в три, а то и в пять раз дороже. Был один бригадир, который продал свои акции предприятию «Совкузбасское», так его сняли с бригадирства и опустили до проходчика. А горного мастера, который продал много акций на сторону, и вовсе уволили… чем больше акций накапливал Геннадий Козовой, тем более авторитарными становились его методы руководства.
— Полещук был адекватным директором: всегда приходил на работу раньше всех и ждал, кто из сотрудников зайдет с просьбой. А вот к Козовому попасть было практически невозможно — он сразу установил секретаршу и отгородился от людей, — делится воспоминаниями один из бывших работников «Распадской» Юрий Стуков. Геннадий Козовой стал настоящим хозяином Междуреченска, непримиримым к врагам, и держал город в строгих рамках. По крайней мере, так говорили сами шахтеры.
— С приходом Козового о демократии можно забыть: если кто-то выскажет недовольство, его сразу убирают с шахты, — утверждал Геннадий Полещук. — Однажды на собрании он сказал шахтерам, что если они будут что-то требовать, то вместо них он приведет китайцев, которые согласны работать почти бесплатно.
От инженера до буржуа
На фоне этого, финансовое благосостояние Козового стремительно росло. В начале 2000-х годов они с Вагиным продали часть акций угольной компании «Распадская» холдингу «Евраз». Вскоре после этого благоприятная конъюнктура мирового рынка привела к резкому росту цен на уголь, что сделало шахту чрезвычайно прибыльной. Вершиной успеха стал 2006 год, когда «Распадская» вышла на биржу. Оценка компании достигла почти двух миллиардов долларов, а стоимость ее акций продолжала расти. Бывший инженер-горнопроходчик превратился в мультимиллионера и вошел в число самых влиятельных бизнесменов страны. Его жизнь превратилась в череду светских мероприятий, дорогих машин и роскошных домов, где он с гордостью демонстрировал свое богатство. Казалось, он обрел все, о чем только мог мечтать.
Но судьба переменчива. В 2010 году на шахте "Распадская" произошла страшная катастрофа – взрыв метана, унесший жизни многих людей. Общественность была в ярости, обвиняя руководство в пренебрежении безопасностью ради прибыли. Козовой, впервые столкнулся с открытой ненавистью. Его репутация, строившаяся годами, рухнула в момент.
«Я такого не ожидал», – растерянно произносил он перед камерами… И это довольно странно было слышать от бизнесмена-технократа, знавшего, как про него говорили, производство как свои пять пальцев. Ведь в таком случае, он не мог не знать, что возможности принадлежащего ему предприятия отнюдь не беспредельны… Да, шахта «Распадская», построенная по особому советскому проекту, считалась очень надежной. Но Козовой и другие владельцы не вкладывали средства в безопасность, но приобретали новые комбайны. Это ускоряло добычу, но и увеличивало выделение метана. Для предотвращения катастрофы ситуаций требовались мероприятия по дегазации, которые снизили бы прибыль. Но азартная погоня за наживой и надежда на русское «авось» заставляла их откладывать на потом…
За двадцать лет Геннадий Козовой проделал путь от простого советского инженера и любимца работяг до ненавидимого ими «буржуя». После аварии имидж «народного олигарха» был утрачен окончательно, и в 2013 году Козовой с Вагиным продали группе «Евраз» свои доли в компании «Распадская» за $202 млн и 11% акций «Евраза». Сам Геннадий Козовой был вынужден надолго уйти в тень…
(продолжение следует)
Автор: Мария Шарапова
